|
Нынче с православной Пасхой - Светлым Христовым Воскресеньем, католическим Великоднем - Святой Пасхой Христовой
и еврейским Песахом совпал Международный день освобождения узников фашистских концлагерей. И хотя над земле
разносится праздничная радость колокольного ликования, когда думаешь о судьбах узников, а особенно об узниках -
детях, радость меняется на скорбь, на траур, новая весна обращается в зиму.
Мои пути нет-нет да и проходят мимо кладбищ, и всякий раз и содрогаюсь скорости,
с которой они разрастаются. Это ускорение, зримое явно, увы, лишь в землях печали,
не замечаемо в повседневности. Меньше становится стариков. Кому-то это, пожалуй, в
радость - не так бросается в глаза явная, обношенная недостойная великого государства,
нищета. Кто-то особенно из молодых, не помнящих войны реформаторов вообще договорились
до светлой и вполне циничной идеи спланировать нынешней молодежи добровольное продление
трудового стажа до 60 лет для женщин и 65 лет для мужчин - задумайтесь и содрогнитесь,
молодые, от поджидающей вас безграничной радости. Едва ли не во всем, как говорят ныне,
цивилизованном мире старый человек живет лучше, чем в молодости, - и это понятно, он
оттрубил свое, выплатил все кредиты и получает достойную пенсию - и только у нас старость
равнозначна нищете.
Особенно уместно напомнить об этих несоответствиях сегодня, в Международный день освобождения узников фашистских
лагерей. И прежде всего потому, что весь цивилизованный мир, в сторону которого власть предержащие любят без меры
свой взор обращать, давно признала бывших узников как самую почтенную, самую по достоинству уважаемую часть сообществ.
Как невинных жертв, искупить боль и страдания которых обязаны не только невиновные в том лично, но несущие наследственную
ответственность предшествовавшего гнусного режима лидеры Германии, а и других стран, граждане которых невинно страдали.
Известно: 9 из 10 детей, угнанных в Германию, погибли там, выжил, пройдя горчайшую муку,
только каждый десятый. Их клеймили как скот, выкачивали из них кровь, изымали костный мозг,
ставили на детях бесчеловечные эксперименты. Животные в человеческом обличье, которых и
животными-то назвать досадно - потому что животные, даже хищные, если они не голодны, гораздо
добродушнее и милосерднее - творили, а не просто исполняли низины духа, ведь как есть духовные
вершины, созидаемые гениями, так есть и духовные низины, творимые отребьем зла. Только что во
Франции умер замечательный писатель Робер Мерль, автор трагического, тяжкого и, увы, забываемого
романа "Смерть - мое ремесло", препарирующего суть вот такого гения зла - начальника фашистского
концлагеря - прочтите этот роман, молодые, перечитайте немолодые. Ибо сегодня, в обстоятельствах
нетвердой исторической памяти, злобно умышленных попытках еще и еще раз переписать историю, в
попытках выдать белое за черное, перевернуть истину с ног на голову, творятся неблагие дела.
Только что в Лейпциге прошла международная книжная ярмарка, где, среди прочих, занималась подлым словоблудием некая
бабенка по имени Сандра Кальниете, недавний министр иностранных дел Латвии. Злобное беспамятство подвигло ее на отвратную
ложь о тождестве нацизма и коммунизма, такую, похоже, рвотную, что немецкий еврей, и, как видно, памятливый, пристойный
человек Соломон Kopн, заместитель председателя Совета еврейских общин Германии, демонстративно покинул зал. Мировые агентства
процитировали мнение Корна: "Когда я слышу, что красная дубина принесла больше горя, чем коричневая, то могу возразить лишь
одно: многие убитые в Освенциме люди скорее согласились бы жить под гнетом красной дубины, чем умереть в газовой камере".
Браво, Соломон Корн! Жаль только, что вы забыли о красной дубине, обращенной против гитлеризма, о Красной Армии,
освободившей Освенцим и ее узников, о Советском Союзе, перед которым публично снимали шляпы и Рузвельт, и Черчилль,
и Де Голль - ведь Советский Союз – это миллионы солдат, партизан, граждан, положивших жизни не только за свою личную
свободу. В свое время Советский детский фонд - это были 1988-90 годы - первым возвысил свой голос на защиту малолетних
узников фашистских концлагерей и гетто. По нашему настоянию были приняты два Постановления Правительства СССР, в Киеве
собрана всесоюзная тогда встреча бывших узников, учрежден их Союз, образована общественно-государственная комиссия,
которая рассматривала спорные случае подтверждения пребывания в лагерях - ведь там, по выражению одного из страдальцев,
"справок не выдавали". Обратите внимание: так хвалимая ныне власть доверила общественной организации Детскому фонду
возглавить эту, в сущности, государственную работу, позволив выдавать узникам специальные удостоверения, дававшие право
на скромные льготы. Сейчас много слов говорится о гражданском обществе, но, как мне известно, общественная организация -
Союз бывших малолетних узников - не имеет права на выдачу документов, признаваемых чиновниками.
Особенно оттолкнула нас практика материальной компенсации узникам, прежде всего малолетним,
со стороны Германии. Мы считали и считаем; такие страдания, которые они перенесли, невозможно
искупать деньгами. Но если искупать, то здесь не место сегрегации, когда французам за их страдания
выплачивают больше, чем русским. Неужели существует тариф на страдания и как это сопрягается с
европейским пониманием прав человека? И еще. Нельзя заботу об узниках делать предметом искупления
лишь немецким. Эти люди должны получать предельную поддержку Родины, родных стен, получать пенсию,
равную пенсии участников войны, - ведь они и есть самые горькие, самые беззащитные участники и жертвы войны!
Поклон вам, милые, униженные и оскорбленные, малозаметные герои и страдальцы. Низкий вам поклон. Детский фонд исповедует
идею: человек в беде вненационален и надсуверенен.
Вы, постигшие от фашизма страдания особой ожесточенности, вслед за Христом восходили на Голгофу немереных страданий.
Честь вам и слава!
|
